Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Ты удивишься, если узнаешь, что это деньги, которые он украл у тебя. Это деньги твоих настоящих родителей, которые достались ему как твоему опекуну. Правда, которую от тебя скрывают, в том, что твои родители погибли в страшном пожаре, когда тебе было всего два месяца. Они погибли, а ты остался сиротой, и тебя усыновил добрый дядюшка, двоюродный брат твоего настоящего отца…
О, только не нужно думать, что им двигало человеколюбие и он совершил добрый поступок, взял в дом приемыша, пригрел сиротинку. Нет, твой настоящий отец был очень обеспеченным человеком, и ты унаследовал огромное состояние, на которое твоя приемная семья наложила лапу. Все эти годы они живут за твой счет, отделываясь от тебя скейтбордом на Новый год или поездкой к морю на каникулы.
Это лицемерные, лживые, подлые, абсолютно чужие тебе люди. И, вступая во взрослую жизнь, ты должен это знать. В семье, которую ты привык считать своей, много грязных тайн. И рано или поздно, но они раскроются все до единой. Будь готов к этому, мой мальчик. И знай: когда момент настанет, я буду рядом.
Друг.
Вера снова и снова перечитывала жуткое послание, от которого ее тошнило. Листок в руках казался грязной, мокрой, склизкой жабой. Вере хотелось отбросить ее в сторону и срочно вымыть руки. Какой же скотиной нужно быть, чтобы отправить такое ребенку! Подростку, чья психика и так расшатана гормональными бурями! Неудивительно, что, получив послание, мальчик мог искать утешение в героине. Неудивительно, что, не справившись с ударом, он решил уйти из жизни. Какое же счастье, что судьба занесла ее в квартиру Молчанских, и она, Вера, сумела предотвратить трагедию!
Вот только что в этом письме — правда? Точнее, то, что неведомый мерзавец, скрывающийся под словом «друг», не лжет, было ясно, такое не выдумать. Вот только степень у правды бывает разная. Конечно, пятнадцатилетнему ребенку этого не понять, а вот взрослые знают. Жизнь выжигает это понимание словно каленым железом.
И происходит это в первый же раз, как человек сталкивается с обжигающей правдой жизни. Если сначала ожог души вызывает смертельную боль, с которой не каждому под силу справиться, то потом, с годами, со временем, начинаешь различать интенсивность того пламени, в которое каждый раз попадает душа, сталкиваясь с правдой. Да, оно может быть убивающим, очистительным и даже лечебным, вот только, чтобы это понять, на костер правды нужно взойти не раз и не два.
Вера вдруг поняла, что плачет. Она скомкала письмо и бросила его в мусорную корзину, потом опомнилась, достала и расправила, потому что не знала, как Молчанский собирается распорядиться этим листком бумаги. Кто подбросил его Костику? Когда это произошло? Сколько дней и ночей мальчишка корчился от съедавшего его внутреннего жара до того, как осмелился решить вопрос кардинально? Почему ничего не сказал отцу? Хотя последнее как раз понятно.
Вера вдруг вспомнила реакцию Светланы Молчанской на известие, что Костик в больнице. Что она тогда сказала? «Я устала от Молчанских и хочу жить своей жизнью, в которой больше не будет никого из них. Я устала от этой фальшивой жизни и бесконечного вранья». Кажется, так. И в больницу к мальчику она сначала ехать не хотела. Получается, что Костик Молчанским действительно не сын. Не реагирует так мать на известие, что ее ребенок в больнице после попытки суицида. Нет, не реагирует.
Как бы то ни было, к неприятностям в офисе «М — софта» семейные скелеты в шкафу вряд ли могли иметь отношение. Немного подумав, что делать с письмом, Вера решила не оставлять его на столе Молчанского, где листок мог попасть кому-то на глаза, спрятала его в сумочку, после чего тяжело вздохнула и отправилась выяснять, не нужно ли чего свалившейся им на голову комиссии.
* * *
Неожиданное свидание оказалось чудесным. Вера уже давно заметила, что спонтанные начинания у нее всегда получаются лучше, чем тщательно вынашиваемые планы. То есть в работе все было иначе — там скрупулезно спланированные действия всегда приводили к заранее просчитанному успеху, но в личной жизни правило не работало, давало сбой. Взять хотя бы так долго ожидаемый отпуск, в который она уехала вместе с любовником, а вернулась одна. На отпуск она возлагала большие надежды, а обернулся он сплошными разочарованиями.
От вечера, проведенного в компании с Дмитрием Крыловым, Вера, наоборот, ничего не ждала. Ну пригласил приятный мужчина в ресторан, ну поговорит она с ним часок о всякой ерунде, ну отведает деликатесов, которыми славится «Буррата», ну выпьет хорошего вина. Вот и все.
Она даже не надеялась как следует расслабиться от того нервного напряжения, которое сейчас было связано с работой. Просто хотела ненадолго отвлечься, переключить мысли. И даже не ожидала, что все получится так здорово.
Во-первых, Крылов оказался очень интересным собеседником. Уже на третьей минуте разговора выяснилось, что в литературе, музыке и живописи у них схожие вкусы, вот только знал Дмитрий гораздо больше, поскольку мог себе позволить путешествовать по самым известным музеям мира, чтобы своими глазами увидеть «Молочницу из Бордо» в Прадо, «Плот Медузы» в Лувре и «Саскию Флору» в музее Рембрандта в Амстердаме.
Он ездил на оперные постановки в Верону и на концерты в лондонский Альберт-холл, смотрел «Призрак оперы» и «Чикаго» на Бродвее, слушал проповедь папы римского в Ватикане и не поленился посетить Иерусалим, чтобы своими глазами увидеть схождение Благодатного огня. Все ему было интересно, и обо всех своих путешествиях он рассказывал с горящими глазами. Слушать было одно удовольствие.
В еде у них тоже оказали схожие вкусы, и Вера с удовольствием пробовала домашние сыры, которые готовили в маленькой сыроварне прямо при ресторане, заедала их свежайшими морепродуктами, заодно слушая мастер-класс о том, как их правильно выбирать. Этому — правильному выбору морепродуктов — Крылов учился у рыбаков Марселя, с которыми прожил бок о бок на берегу целые две недели и вместе с ними выходил в море.
— У тебя такие обширные интересы, — сказала Вера (после второго бокала вина они перешли на «ты»). — Есть ли что-нибудь в этом мире, чем бы ты не увлекался?
— Да полно. — Крылов пожал плечами. — К примеру, я совершенно чужд накопительства. Точнее, не так. Я люблю коллекционировать людей, впечатления, ароматы дальних странствий, рецепты других народов… То есть все то, что дарят мне эмоции. Я готов тратить на это серьезные деньги, но мне всегда жалко вкладывать их в машины, которые я могу разбить на скользкой дороге, или в картины, которые на моей стене почти никто не увидит…
— Или в фигурки нэцке, — с пониманием подхватила Вера.
Крылов внимательно посмотрел на нее.
— Так странно, что ты про них сейчас сказала.
— Да просто мой шеф коллекционирует нэцке, — объяснила она. — У него на даче в кабинете целый шкаф. Неужели не видел?
— Видел, но особо не присматривался. — Дмитрий снова пожал плечами. — Говорю же, мне кажется странным любое материальное накопительство.
— Вот и мне тоже! — с жаром подхватила Вера. Она чувствовала, что уже немного пьяна. Пламя зажженной официантом свечи слегка двоилось в глазах, сладко кружилась голова. — А Молчанский тратит на них огромные деньги и может часами их рассматривать.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
